bredonosec
Platinum Member | Редактировать | Профиль | Сообщение | Цитировать | Сообщить модератору
Вот случайно наткнулся
Цитата: Письмо с фронта.
Предполагается, что в этом месяце я перестану быть бойцом. Недавно я по-женился. Теперь армия хочет, чтобы я работал здесь водителем. С одной стороны, я пошел в израильскую армию для того, чтобы сражаться за свою страну. С другой стороны, работая водителем, я мог бы каждую ночь проводить у себя дома с женой. Это действительно непростое решение, и мне пришлось изрядно над ним подумать. В конце концов я решил стать водителем. Но еще около месяца я буду оставаться бойцом. Если, конечно, мой срок снова не увеличат. В армии такое бывает. Жизнь здесь непростая. Даже на сон времени очень мало.
Я только что просидел на КПП от полуночи до восьми утра. Было трудно бороться со сном. Теперь мы – я и те, кто были со мной на КПП, – следующие восемь часов будем в запасе. Всё это время нам нельзя будет снимать обувь и военную форму. В случае любой опасности первыми прийти на помощь должны именно мы. Мы должны быть постоянно к этому готовы.
Офицер говорит мне, что меня переводят на джиповый патруль. Слава Б-гу! Я так давно уже пытался вернуться к этой работе. С одной стороны, она более динамична, чем проверка на КПП. С другой стороны, она и напрягает поменьше. Идеальная работа.
Предполагается, что начну я уже сейчас, но джип пока еще чинят. И мне не остается ничего другого, кроме как расслабляться. И я использую это время для отдыха. А в полночь мы два часа совершаем патруль. Затем нас сменяет другая группа солдат, а мы идем спать. Моя первая полная восьмичасовая смена начнется уже в восемь утра. Измученный, я засыпаю.
Спереди в машине сидят водитель и командир. Я сижу сзади. Часть утра мы делаем упражнения на чрезвычайные ситуации, чтобы они могли меня прове-рить. Мне это не кажется слишком трудным. Вскоре после полудня к нам по-ступает звонок по поводу араба, который пытался незаконно обойти КПП и прячется теперь в соседнем поле. Мы немедленно выезжаем. Машина то и дело подпрыгивает на камнях, которыми усеяно поле. В конце концов мы ловим араба, устанавливаем его личность и отвозим на КПП ждать прихода полиции.
На КПП мы расслабляемся и успеваем съесть второй завтрак. Вдруг араб, пытаясь убежать, бьет одного из наших ребят. Возникает драка. Мы спешим на помощь своему товарищу. Когда мы подбегаем, араб пытается отобрать у меня М16. Я даю ему мощный пинок, а затем добавляю прикладом. Он пытается убежать от нас в поле. Мы вскидываем свои винтовки и угрожаем застрелить его, если он тотчас же не вернется. Он повинуется, но опять начинает драться. Его глаза краснеют, он издает жалкие звуки. Я смотрю, как мой друг прижимает его к земле. Я не могу не чувствовать жалости к этому арабу. Я даю солдату пластиковые наручники, чтобы сковать ими араба. Затем приходит командир и уводит его с собой.
Не всегда легко делать такие вещи. Бывает трудно, когда ты своими глазами видишь лицо араба и понимаешь его эмоции. Но я знаю, что хорошо, а что плохо, несмотря на эти трудности. Пусть Б-г нас рассудит. Арабы объявили Израилю войну. Нам дано повеление свыше – сражаться, не ведая раскаяния, и защищать свой народ и свою землю. А чтобы делать это, нужно внутренне закалиться и действовать, не проявляя лишних эмоций. Такому чувствительному народу, как наш, это бывает непросто. Мне часто приходилось это делать, и каждый раз это было очень трудно. Я знаю, впрочем, что такие трудности нужно преодолевать.
Несколько часов спустя, когда меня сняли с дежурства и я возвращался со стрельбища, я всё еще испытывал некоторое сожаление по поводу араба. Это продолжалось, однако, до тех пор, пока я не услышал последнюю новость. В Зейтуне в Газе на дорожной мине подорвались шестеро израильских солдат. Хамас забрал тела двух из них. И я подумал, скольких же зверских террористов у Израиля попросят освободить взамен на тела этих солдат. Просто смешно! А всего пару дней назад от дорожной мины погибли еще пятеро наших солдат. Одиннадцать за неделю!
Интересно, зачем мы посылаем своих ребят на задания на местности? Почему бы не бомбить сверху? Или мы считаем кровь своих солдат такой дешевой? Или арабская кровь для нас гораздо дороже? Мы без всякой необходимости подвергаем опасности жизнь своих солдат только для того, чтобы предстать перед международными СМИ более моральными. Но эти СМИ всё равно ненавидят нас вне зависимости от того, что мы делаем. Я уже много раз вносил на КПП предложения, которые бы повысили уровень безопасности. Офицеры отвечали, что мы не можем воплотить в жизнь мои идеи, так как выглядеть это будет не так, как надо. А кому это надо? Когда дипломатия была важнее безопасности? Как наш образ в глазах мировой общественности может быть важнее, чем жизнь наших граждан и солдат? В чем состоит задача армии? Развивать связи с общественностью – или все-таки защищать свою страну?
А еще дней за десять до описанных выше событий арабы в Газе безжалостно пристрелили беременную еврейскую мать с четырьмя маленькими детьми. И это не чья-то выдумка. У нее остался вполне реальный вдовец, которому предстоят ужасные муки. Можно ли представить себе ту потерю, которую пережил этот человек? Между тем, наши политические вожди рассматривают его несчастье как дипломатическую победу Израиля. Неужели его страдания стоят не больше, чем забота об образе Израиля в глазах мировой общественности? Мы становимся нравственными уродами!
Однако я по-прежнему здесь. Я с благодарностью вспоминаю всё то время, которое я был бойцом израильской армии. И не важно уже, сколь трудно и опасно это порой бывало. Для меня огромная честь – служить в армии возрожденного Государства Израиль. Делать историю, помогая возродить нацию на нашей земле.
Даже если мы не согласны с нашими политическими вождями, даже если мы знаем, что они лишь маленькие политики и дипломаты, не способные стоять перед миром с гордо поднятой головой, даже если мы знаем, что они могут отдать нашу жизнь за лишние политические очки, – мы всё равно готовы положить свою жизнь на защиту нашего народа и нашей Родины. Даже под командованием этих перепуганных вождей. Мы подчиняемся им не за их личные заслуги, а за святость тех учреждений, которые они представляют в этом первом еврейском содружестве за последние 2000 лет.
Аналитик> Егуда Ха-Коэн, Arutz Sheva. Перевод Вадима Черновецкого. 30-07-2004 |
- Прекрасные строки! Вот только интересно, почему когда кто-то робко пытается то же самое сказать в россии - его тут же одергивают куча местных и забугорных "ну очень демократичных и цивилизованных либерастов" с криками об имперском наследии, нацизме, великорусском шовинизме и проч. словопоносе.
Алергия? |
